Загадка Льюиса Кэрролла
Льюис Кэрролл является одной из самых загадочных личностей в истории мировой литературы. Широко известный как сказочник, автор знаменитой «Алисы в стране чудес», он еще являлся и замечательным, а по свидетельствам знатоков – лучшим фотографом своего времени. Некоторую скандальность его личности придавал тот факт, что слабостью его было снимать обнаженными маленьких девочек. «Я обожаю всех детей», — сказал однажды Кэрролл, — «за исключением мальчиков». При этом нашлись исследователи, которые утверждали, будто он испытывал болезненный сексуальный интерес к своим моделям и даже проводили аналогию между ним и маньяком-убийцей Джеком-потрошителем. В то же время известно, что его коллеги по учебе в Оксфорде, священнослужители, художники безгранично ему доверяли, иначе как можно объяснить, что позировали чаще всего художнику дети знакомых?
Однако, обо всем по-порядку…
Родился Чарльз Лютвидж Доджсон (это потом он возьмет псевдоним Льюис Кэрролл) 27 января 1832 года в графстве Чешир в Англии в многодетной семье приходского священника. Он был третьим ребенком и старшим сыном в семье, где родилось четверо мальчиков и семь девочек. Образование Чарльз начал получать дома и уже в детстве отличался исключительной сообразительностью. Маленьким он был левшой, которого очень старательно пытались переучить, запрещая писать левой рукой, что в дальнейшем привело к заиканию. Сначала образованием мальчика занимался отец, но в 12 лет ребенок поступил в грамматическую частную школу недалеко от Ричмонда, где ему очень нравилось, но через 2 года родители отдали ребенка в привилегированное учебное заведение закрытого типа Рагби-Скул, где ему нравилось значительно меньше, однако именно в этой школе проявились его выдающиеся способности к математике и классическим языкам. Получив отличное образование и обладая целым рядом талантов, молодой человек поступил в Оксфорд, где был допущен к научной работе и чтению лекций, которые, впрочем, были ему довольно скучны. Примерно в это же время он страстно увлекся фотографией . В 1855 году Доджсону предложили должность профессора в его колледже, что в те времена означало принятие духовного сана и обета безбрачия. Впрочем, последнее ему далось легко, поговаривали, что Кэрролл испытывал абсолютное безразличие к сексуальной жизни и умер девственником. Больше всего в этих переменах самого Доджсона беспокоило то, что данное обстоятельство может стать серьезным препятствием для дальнейших занятий фотографией и столь любимых им посещений театра. Тем не менее, в 1861 году Доджсон принял сан диакона, что было первым промежуточным шагом к принятию сана священника. Однако изменения университетского статуса в дальнейшем избавили его от необходимости дальнейших шагов в этом направлении.
Для более полного понимания личности писателя и тех фактов из его жизни, которые дошли до настоящего времени, следует отметить, что он с детства был очень застенчивым и, как мы знаем, заметно заикался. Он вел упорядоченный образ жизни: читал лекции, совершал обязательные прогулки пешком, ел только в определенные часы и слыл патологическим педантом. Но что поражало окружающих: его застенчивость и заикание тотчас же исчезали, едва он оказывался в обществе маленьких девочек. Это обстоятельство отмечали все его знакомые, а о его дружбе с маленькими девочками основательно заговорили в 1856 году, когда в колледже, где работал Льюис, появился новый декан Генри Лиделл. Он приехал на новое место работы в сопровождении своей жены и четырех маленьких детей: Гарри (Harry), Лорины (Lorina), Алисы (Alicia) и Эдит (Edith). Доджсон, который очень любил маленьких детей, очень скоро подружился с девочками и стал частым гостем в доме Лидделлов. Вызывает крайнее изумление та сдержанность, с которой Кэрролл описывал свои встречи с Алисой, и все же 25 апреля 1856 года появилась запись о том, что писатель вышел на прогулку вместе с тремя сестрами. К тому времени Кэрролл был уже знаком со старшей из сестер Лидделл, младшей же на тот момент было лишь два года, и потому логично предположить, что писатель был поражен именно встречей с четырехлетней Алисой, которую он ни разу не видел прежде. Но имя этой девочки в дневниковых записях Кэрролла не появлялось вплоть до мая 1857 года, когда писатель преподнес Алисе небольшой презент на ее пятый день рождения. Часто Кэрролл заходил в дом декана играть с Алисой и двумя ее сестрами (разумеется, получив предварительно приглашение от миссис Лидделл); девочки приходили к нему в гости (конечно, с позволения матушки); они вместе гуляли, катались на лодке, ездили за город (само собой, в присутствии гувернантки мисс Прикетт, — и получалось, что чаще всего впятером). Кэрролл так много времени проводил в доме Лиделлов, что по колледжу, в котором он преподавал, поползли слухи о его связи с гувернанткой детей Лидделлов, после чего писатель отметил в своем дневнике, что «впредь, находясь в обществе, я буду избегать любого упоминания о девочках, за исключением лишь тех случаев, когда это не вызовет никаких подозрений».
Начиная с ноября 1856 года, Кэрролл начал ощущать неприязненное отношение к себе со стороны миссис Лидделл. Из дневника писателя, судя по всему, навсегда исчезли записи, посвященные периоду с 18 апреля 1858 года по 8 мая 1862 года, а именно он лег в основу созданного несколько позднее шедевра — «Алисы в Стране Чудес». А знаменитая летняя прогулка на лодке состоялась 4 июля 1862 года. В этот день Льюис со своим приятелем-священником и тремя дочками декана поднялись на лодке по одному из притоков Темзы. День выдался очень жаркий, и утомленные девочки попросили старшего друга рассказать им сказку. И Кэрролл стал на ходу придумывать замысловатый сюжет о приключениях Алисы под землей, где девочка заснула на лугу. И ей снится необыкновенный сон, как она падает в кроличью нору, встречает странных персонажей и участвует в удивительных приключениях. Необычным в этой сказке было то, что в ней семилетняя Алиса пытается рассуждать, участвовать в различных дискуссиях с фантастическими героями, но ее мысли и выводы не поддаются обычной логике.
Впоследствии Кэрролл записал эту сказку (по просьбе девочки), которая была издана 2 года спустя под названием «Приключениями Алисы под Землей», а после триумфального шествия по миру ее стали называть «Приключениями Алисы в Стране Чудес». Свой же рукописный экземпляр он подарил «заказчице», вклеив в конце рукописи сделанную лично им фотографию главной героини.
В 1928 г. миссис Р.Г.Харгривз (Алиса Лиддел) сдала рукопись на книжный аукцион Сотби и получила за нее 15400 фунтов стерлингов, затем она была передана в дар Великобритании. В настоящее время рукопись находится в Британском музее в Лондоне.
Недовольство миссис Лидделл, которое вызывали отношения между Кэрроллом и ее дочерьми, росло все больше. В 1864 году она полностью запретила любые прогулки и встречи между писателем и девочками и уничтожила все письма, полученные Алисой от Кэрролла. И сам писатель, судя по всему, вырвал из своих, дошедших до нас дневников, страницы, в которых упоминается именно этот период разрыва отношений с Лидделлами.
Несмотря на то, что Льюис Кэрролл является автором выдающихся научных книг, статей по математике и логике, именно его сказки принесли ему всемирную известность и были наиболее обсуждаемы критикой и читателями. Более того, предметом исследования явилась также личная жизнь писателя-ученого, которая также «не укладывалась ни в какие рамки».
Особенно много споров и обсуждений возникло вокруг его странной многолетней дружбы с Алисой Лидделл, ради которой он написал свою сказку, которую постоянно фотографировал и рисовал, в том числе и обнаженной.
Алиса часто присутствует на его снимках, на одном из самых знаменитых она изображает попрошайку. С этого фото на нас смотрит семилетняя особа. В свободной позе, с оголенным плечом, она выглядит вызывающе сексапильно.
Не только юная Алиса занимала внимание Кэрролла. Он подходил к девочкам, завидев их в магазинах, на пляжах. И даже специально носил с собой игрушки-головоломки, чтобы завлекать малолеток. А подружившись, писал им нежные письма, напоминая, что «мы помним друг о друге и испытываем друг к другу трепетную привязанность».
Подобных свидетельств о столь странном поведении писателя сохранилось немало. Действительно, он дал основания заподозрить его в скрытой педофилии. Ведь доказательств, что Кэрролл имел со своими малолетними подружками сексуальные отношения (а исследователи насчитали, что он дружил едва ли не с сотней девочек), так и не было обнаружено.
Но, как считает ученый-биограф Н. М. Демурова, эта всем известная версия о «педофилизме» Кэрролла — сильное преувеличение. Она убеждена, что родственники специально сфабриковали множество свидетельств о якобы великой чистой любви Кэрролла к детям, так как хотели скрыть его излишне активную светскую жизнь, непростительную ни для дьякона (он имел священный сан), ни для профессора. По этим свидетельствам Кэрролл вовсе не был скромнягой: любил ходить в театр, ценил живопись, обедал с молодыми девицами в кафе, оставался ночевать в домах вдов и замужних женщин – в общем, был жизнелюбом. И такой образ жизни никоим образом не соответствовал его священному сану. Такая правда о родственнике племянницам казалась убийственной, больше всего они боялись, чтобы об их дядюшке говорили как о прелюбодее. И тогда они решили акцентировать внимание на его безумной любви к маленьким мисс. Заботясь о репутации Льюися Кэрролла после его смерти, родственники явно перестарались и уничтожили большую часть его дневников, рисунки маленьких девочек, фотографии и негативы «а’натюрель», его эскизы причудливых платьев, пытаясь создать сильно «припудренную» биографию. Большинство сделанных Кэрроллом фотографий были уничтожены, а фотографий с обнаженной натурой не сохранилось совсем. В действительности же, Кэрролл постепенно разоблачал своих моделей, и только в 1879 году стал делать снимки девочек «в костюме Евы», как он сам написал об этом в дневнике: «обнаженные девочки совершенно чисты и восхитительны, — пишет он одной из своих подруг, — но нагота мальчиков обязательно должна быть прикрыта». Между тем он писал в дневнике: «Если бы я нашел для своих фотографий прелестнейшую девочку в мире и обнаружил, что ее смущает мысль позировать обнаженной, я бы почел своим священным пред Господом долгом, как бы мимолетна ни была ее робость и как бы ни легко было ее преодолеть, тут же раз и навсегда отказаться от этой затеи…» – писал в своих дневниках автор «Алисы в Стране чудес».
Таким образом, родственники и друзья писателя сознательно хотели представить его как человека, который «очень, ну очень любил детей». Это с точки зрения современного человека, внимание к девочкам воспринимается как нездоровое. В эпоху, когда жил автор «Алисы», на это смотрели совсем иначе. Викторианцы по-другому относились к нагому телу и отличали половое влечение от эстетического. На открытках той эпохи голые дети в виде ангелов – это норма. В викторианской Англии фотографирование и рисование маленьких девочек, в том числе и в обнажённом виде, было в моде и символизировало чистоту и непорочность), а дети до 12 лет вообще считались асексуальными, неспособными вызывать мысли о блуде. Кроме того, Кэрролл делал портреты известных людей, а не только девочек. Впрочем, как только подозрительные обыватели стали шептаться за его спиной, он сразу же прекратил рисовать и фотографировать детей.
С точки зрения той морали племянницы писателя, выпячивая его отношения с детьми, не предполагали, что, оберегая викторианские добродетели, обрекут своего знаменитого родственника на более серьезные обвинения в склонности к педофилии и прочих «странностях». Появилось даже целое направление, анализирующее патологическую склонность Кэролла через изучение его творчества. Согласно одной из «фрейдистских» версий, в образе Алисы Кэрролл вывел свой собственный детородный орган. Были «критики», которые обнаружили «элементы садизма», «оральной агрессии» писателя. Доказательство: в «Стране Чудес» Алиса, чтобы изменить рост, все время что-то выпивает или съедает, а вот Червонная Королева вопит что было сил: «Отрубить голову!».
Завершая эту тему, необходимо отметить, что при внимательном чтении переписки Кэрролла с девочками обнаружилось, что многие из них давно уже вышли из детского возраста. Некоторым особам было даже за 30, хотя писатель и относился к ним, как к малюткам, но в то же время одной он оплачивал уроки музыки, другой – визиты к дантисту.
Вместе с тем нельзя отрицать, что Кэрролл был действительно очень, очень необычным человеком, который прятал под маской викторианской респектабельности свои разносторонние стремления. Например, он питался исключительно в столовой колледжа, но несколько полок его книжных шкафов занимали поваренные книги. Он почти не пил алкоголь, но книги — «Смертельный алкоголь» и «Бесконтрольное пьянство» стояли в его библиотеке на видном месте. Он не имел детей, но почетное место в его библиотеке занимали труды о воспитании, питании, обучении детей с пеленок до вхождения в «полный разум».
Интересны отношения писателя с уже повзрослевшей Алисой, которые со временем стали крайне редки и неестественны. После одной из них, в апреле 1865 года, он запишет: «Алиса сильно изменилась, хотя я сильно сомневаюсь, что в лучшую сторону. Возможно, она входит в пубертатный период». Девочке на тот момент было двенадцать лет. В 1870 году Кэрролл сделал последнюю фотографию Алисы, — тогда уже молодой женщины — которая пришла на встречу с писателем в сопровождении матери.
Две скупых записи, сделанных Кэрроллом уже в старости, рассказывают о грустных встречах писателя с той, что некогда была его музой.
Одна из них состоялась в 1888 году, и Алису сопровождал ее муж — мистер Харгривс (Hargreaves), бывший когда-то учеником самого Доджсона. Кэрролл делает следующую запись: «Было не просто собрать в одно целое в голове ее новое лицо и мои старые воспоминания о ней: ее сегодняшний странный облик с той, которая некогда была столь близкой и любимой «Алисой».
Еще один отрывок повествует о встрече почти что уже семидесятилетнего Кэрролла, который не мог ходить из-за проблем с суставами, с Алисой Лидделл: «Как и миссис Харгривс, настоящая «Алиса» сидела сейчас в деканате, я пригласил ее на чай. Она не смогла принять мое приглашение, но была настолько любезна, что зашла ко мне вечером на несколько минут вместе со своей сестрой Родой (Rhoda)».[В воспоминаниях Кэрролла эти две сцены представлены в виде своеобразного треугольника изображений — неловкое присутствие мужа, отпечаток времени на лице женщины и идеальная девочка из воспоминаний. Набоков в своей «Лолите» собирает эти две сцены в одну, когда отчаявшийся Гумберт в последний раз встречается с повзрослевшей Лолитой, живущей с каким-то вульгарным типом].
Рода была самой младшей из дочерей Лидделлов; Кэрролл вывел ее в роли Розы в саду живых цветов в «Алисе в Зазеркалье».
Одно из последних писем относится к периоду, когда Алиса приехала в Оксфорд в связи с уходом на пенсию своего отца.
Пригласительное письмо Кэрролла своей старой знакомой содержит профессиональное упоминание лингвистического понятия о двойственном значении слов:
«Возможно, Вы предпочтете прийти в сопровождении кого-нибудь; решение оставляю за Вами, лишь заметив, что, если с Вами будет Ваш супруг, я приму его с большим (зачеркнуто) великим удовольствием (я зачеркнул слово «большим», потому как оно двойственно, опасаюсь, что, как и большинство слов). Я не так давно познакомился с ним в нашей комнате отдыха. Мне было тяжело смириться с тем, что он муж той, которую я по-прежнему, даже сейчас, представляю себе семилетней девочкой».
Доджсон страдал бессонницей: он проводил ночи напролет в попытках найти решение сложных математических задач. Он переживал, что никто не помнит его научных трудов, и в конце дней своих, устав от славы Кэрролла, он даже сказал, что «не имеет никакого отношения к какому бы то ни было псевдониму или книге, опубликованной не под моим настоящим именем».
Роман Набокова дал имена этому сорту эротизма. Только здесь можно, наверное, говорить об эротизме, что ли, платоническом. Видимо, Чарльз Лютвидж Доджсон мог обладать женщиной — а еще точнее, маленькой девочкой — только в воображении. Да и то только в те мгновения, пока длилась фотосъемка (слова «сорок две секунды» навязчивым мотивом проходят через книжку об Алисе в Оксфорде). Как писал в Дневнике молодой Чуковский, старые девы и старые девственники — это самые несчастные люди на свете.
Удивительно, что многое из времен Алисы дожило до наших дней. Вяз, посаженный Алисой в день бракосочетания принца Уэльского, дожил до 1977 года (потом он, как и многие его соседи по аллее, заболел болезнью грибковых вязов, и деревья пришлось срубить). Знаменитый журнал «Панч» (в нем работал Тениел, первый иллюстратор «Алисы») закрылся совсем недавно. Но черти, кролики и горгульи, украшающие окна оксфордского Университетского музея, остались там навсегда.
В книге Льюиса Кэрролла «Логическая игра», где он обучает искусству рассуждать логически, делая правильные заключения из — не то чтобы неверных, но необычных посылок, — есть такая задачка: «Ни одно ископаемое животное не может быть несчастно в любви. Устрица несчастна в любви». Ответ — он же заключение: «Устрица — не ископаемое животное».
Льюис Кэрролл, профессор математики в Оксфорде, дьякон, фотограф-любитель, художник-любитель, писатель-любитель умер в 1898 году. Многие из его окружения даже не подозревали, что этот застенчивый, страдающий заиканием человек живет таким причудливым тайным бытием. Некоторые психиатры утверждали, что у Кэрролла были шизоидные расстройства, а его литературное творчество — этому подтверждение.
Впрочем, если такие расстройства и были, то они привели к тому, что «больным» были написаны научные труды, внесшие вклад в науку, созданы бессмертные художественные произведения, издаваемые по всему миру. Он мечтал вернуться в детство, повернув время вспять и, действительно, стал бессмертным благодаря своим потрясающим сказкам!
Кэрролл прожил 66 лет и до конца жизни выглядел очень моложаво, но не отличался хорошим здоровьем, так как страдал от жестоких мигреней. Многие считали, что он принимал лауданум (опий), но в те времена так делали многие даже при легких недомоганиях, так как это считалось простым лекарством. Наркотик помогал Кэрроллу справиться с заиканием — после приема опия он чувствовал себя более уверенным. Вполне вероятно, что «лечение» оказало влияние на его творческие фантазии, ведь, например, в «Алисе в стране чудес» происходят невероятные события и потрясающие превращения.
Неординарность писателя проявилась в том, что ему удалось органично вплести в свои фантазии не только реальных персонажей таких как Алиса Лидделл, но и будничные страдания, связанные со своим заболеванием, которое впоследствии получило название в честь произведения, в котором упоминалось – синдром Алисы в Стране Чудес.
Синдром Алисы в Стране Чудес — это одна из редких форм ауры мигрени, комплекса кратких (не более часа) неврологических нарушений, которые предшествуют началу мигренозного приступа. Аура сопровождает головную боль не всегда, и врачи ставят в таких случаях отдельный диагноз – мигрень с аурой. Обычно аура представляет собой набор зрительных или чувствительных нарушений, проявляется как яркие или радужные пятна, выпадение части зрительного поля или же онемение, ощущение ползания мурашек в кисти, руке или лице. Иногда аура может присутствовать в форме двигательных нарушений или обонятельных феноменов. Самое, пожалуй, известное литературное описание ауры в виде нарушения обоняния, находится в романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»:
«Более всего на свете прокуратор ненавидел запах розового масла, и все теперь предвещало нехороший день, так как запах этот начал преследовать прокуратора с рассвета…» Да, нет сомнений! Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь гемикрания, при которой болит полголовы. От нее нет средств, нет никакого спасения. Попробую не двигать головой».
Синдром Алисы в Стране Чудес относится к редким формам мигренозной ауры и встречается преимущественно у детей. Проявления синдрома могут быть разными: от извращения запаха или вкуса до сложных детализированных расстройств восприятия, напоминающих галлюцинации. Зрительные феномены предстают обычно образами людей или животных, которые проплывают из одной стороны зрительного поля и исчезают в другой или же материализуются из потоков воздуха, наподобие того самого Чеширского кота.
«Хорошо, — сказал Кот и исчез – на этот раз очень медленно. Первым исчез кончик его хвоста, а последней – улыбка. Она долго парила в воздухе, когда все остальное уже пропало».
Страдающие синдромом Алисы в Стране Чудес осознают, что эти образы – всего лишь видения, поскольку изображения обычно стереотипны и находятся в конкретной точке пространства.
Существуют исследования, которые доказывают, что головные боли многих представителей искусства находили отражение в их трудах. Факт можно проследить, изучив, к примеру, работы выдающихся художников: к примеру, элементы, по всем признакам напоминающие проявления зрительной ауры мигрени, можно найти в картинах Пикассо и Матисса.
Другой фрагмент книги, описывающий, как Алиса уменьшалась и увеличивалась после того, как выпила из пузырька и съела кусочек гриба – также имеет вполне реальное происхождение. Так эффектно Льюис Кэрролл описал проявления макропсии и микропсии, которые тоже считаются особенностями синдрома Алисы в Стране Чудес. Это временные изменения восприятия, при которых окружающие предметы кажутся больше в размерах, чем на самом деле, или, соответственно, меньше.
Кроме перечисленного, те, кто страдает синдромом Алисы в Стране Чудес, могут испытывать ощущение искажения схемы тела. Возникают дереализация (ощущение нереальности происходящего), деперсонализация (ощущение «я не я»), deja vue, нарушается чувство течения времени или проявляется палинопсия (нарушение зрительного восприятия, при котором предмет, уже не находящийся в поле зрения, сохраняется в нем или возникает вновь). Если внимательнее перечитать «Алису в Стране Чудес», описания многих из этих явлений можно найти без труда.
По всей видимости, Кэрролл, страдавший мигренью, перенес свои переживания ауры приступа на героев своих произведений. Кстати, автор испытывал и обычную зрительную ауру мигрени, что видно на его рисунках. Например, знаменитый писатель правильно и четко отразил все мельчайшие детали, однако в фигуре карлика пропустил часть лица, плеча и кисти левой руки. Это весьма напоминает скотому (выпадение участка зрения), которая является частым элементом зрительной ауры при мигрени.
К счастью, столкнуться с синдромом Алисы в Стране Чудес за пределами книги шансов мало: синдром встречается очень редко, возникает обычно в детском возрасте, поддается терапии и с возрастом, как правило, его проявления уменьшаются.
PS: 1996 году вышла книга Ричарда Уоллиса «Джек Потрошитель, ветреный друг». В ней автор утверждал, будто таинственным убийцей, который в 1888 году зверски убивал лондонских проституток, был… Льюис Кэрролл. Сделал он свои выводы, обнаружив в книгах Кэрролла… анаграммы. Он брал несколько предложений из творений сказочника и составлял из имеющихся в них букв новые предложения, которые повествовали о злодеяниях Доджсона в качестве Джека Потрошителя. Правда, предложения Уоллис выбирал длинные. В них было так много букв, что из них при желании каждый мог составить текст с любым смыслом.